Царство Антихриста (2)

Продолжаем знакомиться с творчеством Дмитрия Мережковского, произведения которого в советское время были под запретом.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Если религиозного обновления не произойдёт, весь мир, и Россию в том числе, ждёт «Грядущий хам», — утверждал писатель. …Одного бойтесь — рабства худшего из всех возможных рабств — мещанства и худшего из всех мещанств — хамства, ибо воцарившийся раб и есть хам, а воцарившийся хам и есть чёрт, — уже не старый, фантастический, а новый, реальный чёрт, действительно страшный, страшнее, чем его малюют, — грядущий Князь мира сего, Грядущий Хам. В декабре 1919 года, комментируя предложение произнести речь в день годовщины восстания декабристов на торжественном празднике, устроенном в Белом зале Зимнего дворца, Мережковский писал в дневнике: «Я должен был прославлять мучеников русской свободы пред лицом свободоубийц. Если бы те пять повешенных воскресли, их повесили бы снова при Ленине, так же, как при Николае Первом». Он покинул Петроград как раз в день этого ожидавшегося от него выступления.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Продолжение. Начало в КД №271, май 2023

Лгут: все войны кончатся, и будет мир всего мира только тогда, когда внешняя война международная сделается внутренней войной междуусобной, переродится в так называемую «борьбу классов» (о большевиках, ред.).

Вот где этими сынами дьявола, лжеца и человекоубийцы изначального, ложь и человекоубийство сплетены в крепчайший узел. Идея «классовой борьбы», как основной социальной динамики, открыта не ими: вообще никаких идей не открыли они – безыдейность одно из главных их свойств. Идея эта принадлежит тому, кого они считают своим пророком и учителем, Карлу Марксу.

«В большевизме Маркс неповинен; Марксовы кости в гробу перевернулись бы, если бы он узнал, что большевики с ним делают».

Утверждение это, ныне столь ходкое, следует принимать cum grano salis. Именно идея классовой борьбы, вплоть до всемирной войны междуусобной, поглощающей все войны международные, идея «классовой борьбы», в качестве единственно желанной и действительной революционной динамики, связывает большевизм с марксизмом, как пуповина связывает младенца с утробой матери. Именно по этой идее видно, что недалеко большевистские яблочки от яблони марксистской падают.

Хороша или дурна идея классовой борьбы, благородна или презренна, – мы, живые люди, участники борьбы, палачи или жертвы, кое-что знаем о ней, чего Маркс не знал, что и не снилось всем мудрецам социал-демократии. У них идея эта была только в уме; у нас – в крови и в костях: кровь наша льется, кости трещат от нее.

Мы знаем, что война междуусобная в неизмеримо-большей степени есть «война на истребление», чем все войны международные, и что это война бесконечная. Конец ее – взаимоистребление классов – еще менее возможен, чем истребление одного народа другим. Французы могли бы истребить немцев, и желтая раса – белую, потому что тут враг – видит врага в лицо, может отличить его от друга. Но как отличить буржуя от пролетария? Маркс думал, что это легко. Мы знаем, как трудно.

Два класса – не только два существа экономических, два тела, как думал Маркс, но и два духа. Класс на класс – дух на дух. Борьба двух начал духовных – антиномий метафизических – есть борьба безысходная и бесконечная. Тело истребить можно; но как истребить дух? Дух буржуазный таится и в пролетариях. И даже эти «буржуи» новые хуже старых. Дух неуловим, неистребим. Бесконечна война русских чрезвычаек с «буржуйным» духом, – какова же будет война чрезвычаек всемирных?

Да, по русской междуусобной войне можно судить о всемирной. Война междуусобная на международную – братоубийство на человекоубийство, огонь на огонь, больший на меньший. В войне международной – жар горящего дерева, в междуусобной – жар железа, раскаленного добела. В международной войне люди – звери; в междуусобной – дьяволы.

Такова тройная ложь большевиков – «мир, хлеб, свобода» – бесконечный голод, бесконечное рабство, бесконечная война – тройное царство дьявола.

О, я понимаю, как страшно о десятках, сотнях тысяч людей сказать не шутя, веря в реальное существование дьявола: «Все это сыны дьявола»! Но как это ни страшно, я именно так говорю. Так же говорил это Достоевский в «Бесах».

Что такое «бесноватость»? Для научного знания – душевная болезнь. Могут ли ею заболевать не только отдельные люди, но и целые народы? Мы видим, что могут. Для знания религиозного бесноватость – больше, чем душевная болезнь: это – реальная одержимость дьяволом, предельное воплощение, реализация Абсолютного Зла в человеческой личности, не только в духе, но и в плоти. Человек становится воистину дьяволом. Могут ли быть бесноватыми не только отдельные люди, но и целые народы? Мы видим, что могут.

Если богочеловечество – основной догмат христианства, то обратная сторона этого догмата – бесочеловечество. Можно отвергнуть все христианство вместе с его основным догматом; но, приняв одну половину его, надо принять и другую.

Таков ужасающий реализм моего утверждения: большевики – сыны дьявола.

Но все ли большевики – сыны дьявола? Нет ли между ними и честных, добрых людей, даже «святых»? Вот вечный вопрос соглашателей.

Честных и добрых большевиков нет, а есть как будто честные и как будто добрые. Но эти еще хуже простых негодяев: чем лучше, тем хуже.

Разумеется, и честный и добрый человек может сойти с ума, сделаться зверем, дьяволом или идиотом, юродивым, даже как будто «святым». Но в сумасшествии уже нет человека, не только честного и доброго, но и какого бы то ни было: человек был и, может быть, снова будет, когда выздоровеет, но сейчас его нет.

Большевизм, как душевная болезнь, не столько умственная, сколько нравственная – moral insanity, и есть такой именно абсолютный провал человеческой личности, ее исчезновение абсолютное. В этом смысле, истинных большевиков, «честных» и «святых», к счастью, немного. Но это – самые страшные.

Единственное метафизическое оправдание большевистского дьявола, последний обман его, – равенство. Убивают братство, убивают свободу во имя равенства; да погибнет мир, да будет равенство…


Трилогия «Христос и Антихрист», в которой писатель выразил свою философию истории и свой взгляд на будущее человечества, была начата им в 1890-е годы.



Добавить комментарий

Войти через соцсети