Ещё раз о русской национальной идее (6)
Окончание.
Начало в №279(12), декабрь 2023
Западный мир ныне ясно сознаёт себя вышедшим за рамки христианства (формальные моменты не в счёт, важно, что самосознающее начало на Западе именно таково). Выработано даже специальное понятие – постхристианство. Этот термин вызывает у многих отторжение внутреннее: христианство не может быть уничтожено, избыто, врата ада не одолеют Церкви (Мф.16,18). Но сам термин экзистенциален по природе своей: он отражает внутреннее самоощущение человека, его принимающего: ощущение «преодолённости» христианских истин в личной и общественной жизни. Истинно или ложно такое ощущение – вопрос иной, но оно есть, и поэтому термин «постхристианство» вполне характеризует процессы, происходящие в американо-европейской жизни на рубеже тысячелетий. Главный вопрос: включится ли русское сознание в эти процессы?
«Новое религиозное сознание» конца ХХ века является прямым наследником тех идей, которые рождались в начале столетия. Обновлением, расширением, отвержением христианства заняты ныне слишком многие умы, в том числе и в России. Выдумана, например, «новая эра», «эра Водолея», призванная исправить якобы ошибки христианства. Главным содержанием «эры» признаётся гуманизм, эзотеризм, синкретизм, пантеизм – полное смешение всех вер и идей.
Нельзя утверждать, что кризисное состояние жизни на Земле – не сознаётся многими из тех, кто не утратил способности к трезвому мышлению. Но меры, предлагаемые для предотвращения окончательной катастрофы, мыслятся как следствие собственных рассудочных усилий человечества. Как будто человек живёт в безбожном пространстве и должен рассчитывать только на себя. Отвергая Бога-Спасителя, человек всё тешит себя иллюзией, что сам сможет стать как боги и – спасти себя сам. Тем человечество обрекает себя на верную гибель. Ибо в безбожном мире – всё бессмысленно.
Многие «патриоты» винят во всех бедах разного рода внешние силы. И только внешние. Вывод делается простой: устранить чужеродные воздействия – и всё устроится само собою. Забывается: дьявол силён только там, где человек удаляется от Бога. Не избывши внутренней вины, исправить ничего не удастся: взамен одних недругов, даже если их удастся одолеть, придут иные – и всё начнётся сначала. А поскольку «патриоты» отвергают Православие и соблазняются язычеством, понять такой простой истины они просто не в состоянии.
Какие бы изменения во внешней жизни ни происходили, духовный идеал русского человека оставался связанным с типом православной святости. На протяжении веков это не давало окончательно свернуть с изначально обозначенного пути духовного развития. Внутреннее переживание собственной греховности, собственного несовершенства, «самокопание», самобичевание, над которыми порою так иронизируют критики западной ориентации, слишком очевидны в характере героев именно русской литературы.
Когда-то славянофилы и наследовавшие им почвенники прочно соединили национальное самосознание с Православием. Достоевский именно в религиозной идее видел важнейший критерий национального самоопределения человека. По Достоевскому: быть русским значит быть православным.
Славянофилов и западников объединяло отчасти сострадание к нуждам народа. Однако если славянофилы стремились «внутренним возвышением над внешними потребностями избегнуть тяжести внешних нужд» (И. Киреевский), искали выход из создавшегося положения в установлении соборного единства между людьми, основанного на любви и не зависящего от социального и культурного расслоения народа, то революционные демократы мыслили социальную борьбу как важнейший способ одоления всех тягот жизни. Вот тот тягчайший соблазн, который прежде всего повредил русскому национальному самосознанию.
Вера в то, что промыслительное действие воли Божией направляется неизреченной любовью Творца к творению, – единственно может укрепить человека во всех жизненных скорбях и испытаниях. Преподобный авва Дорофей говорил:
«Всё случающееся должно возводить к Богу и говорить: ничего не бывает без воли Божией; знает Бог, что то и то благо и полезно, потому и случается так. Из всего, что Бог творит, ничего нет такого, что не было бы благо, но вся добра и добра зело (Быт.1,31). Итак, никому не должно скорбеть о случающемся, но возведши то к Богу, успокаиваться.»
И. Киреевский определял веру как «не столько знание истины, сколько преданность ей». Рациональное знание не может постигнуть полноты Истины. Ограниченным рассудком человек не в состоянии понять своего подлинного блага в испытаниях жизненного пути. Он стремится к тому, что принимает за благо, а это может стать и злом для него. Как выйти из такого противоречия? Смиренным подвигом веры в Промысл Божий. Преподобный авва так сказал о том:
«Не желай, чтоб всё делалось так, как ты хочешь; но желай, чтоб оно было так, как будет, и таким образом будешь мирен со всеми. И веруй, что всё, случающееся с нами, до самого малейшего, бывает по Промыслу Божию, и тогда ты без смущения будешь переносить всё, находящее на тебя».
Конечно, Церковь будет исполнять предназначенное ей до скончания времён, но сознание церковного народа может и ослабляться и умаляться. «Но Сын Человеческий пришед найдет ли веру на земле?» (Лк.18,8). Мы, чада церковные, увлекаясь золочением куполов, не забываем ли подчас: главное социальное предназначение Церкви – свидетельствовать, что Зверь не всевластен и в земном мире.
Так это нужно человеку – знать, что есть среди всеобщего одичания хотя бы небольшой уголок, где нет корысти и злобы, где тебя встретят добротою, будут строги к твоим грехам, но и милосердны. Где не обругают, если сделал в храме что-то не так, потому что ты это не по злому умыслу, а по незнанию, – и поэтому мягко подскажут, как надо. Где не казённо и сухо отнесутся к твоей беде, где поступятся своим удобством, когда тебе потребуется помощь. Пусть там не будет блеска золота, а священник выйдет в потёртой рясе, потому что там тоже небогаты, но зато там можно найти сокровище небесное, укрепляющее среди всех наших земных скорбей и испытаний.
И если это угаснет, тайна беззакония, то есть апостасия крайняя, войдёт в свои права. Да, беззаконные будут уничтожены дыханием уст Христовых, так что они, творя свои дела, лишь приближают собственную погибель (и не понимают того, ибо веры не имеют), но ведь и зло их стараниями умножается. Умножается богоотступничество. Не состоит ли русская национальная идея именно в том, чтобы противостоять с Божьей помощью такому губительному умножению? Когда же такая идея окажется поверженной, это будет означать: мир вступил в состояние агонии.
Нужно следовать воле Промысла, а не ставить собственную волю превыше всего. Вот и вся национальная идея. Так ведь просто.
Дунаев Михаил Михайлович
Для получения контактных данных
(email, телефон и адрес),
зарегистрируйтесь