Японские рыбопромышленники, в последние годы проявляют все большее беспокойство за будущее своих отношений с Россией. В самое последнее время их внимание сосредоточено на осознании сути новых веяний в официальной политике российских властей в области рыболовства, которые на практике оборачиваются для японской стороны все большим усложнением характера и хода пере-говоров об условиях доступа в исключительную экономическую зону России, а также все более частыми встречами с кораблями ФПС РФ, после которых многим приходится платить штрафы и даже терять разрешения на промысел (не будем говорить здесь о наиболее тяжелых случаях арестов и конфискаций уловов и самих судов).
Весьма интересной в этом смысле представляется точка зрения
недавно вернувшегося домой 1-го секретаря посольства Японии в России Х. Сасаки, который занимался именно вопросами отношений рыболовства и после возвращения восстановился в должности советника начальника одного из отделений в Департаменте рыболовства Японии. Немаловажно отметить, что начало работы в посольстве для этого чиновника пришлось на весну 1997 г., когда был опубликован указ о расформировании Государственного комитета РФ по рыболовству с передачей основных его функций департаменту рыболовства в составе Минсельхозпрода, а функции контроля за промыслом – пограничному ведомству. Уже в 1998 г. комитет по рыболовству был возрожден, и Х. Сасаки начал свою беседу с описания всевозможных неурядиц, которые сопровождали столь стремительный процесс перемен.


Японский взгляд на новую рыболовную политику России

По мнению г. Сасаки, вслед за уходом В. Родина с поста председателя комитета резко ослабло влияние на процесс принятия решений группы специалистов-выходцев из рыбной промышленности еще советских времен, и одновременно практически монопольным стало влияние мнений, рожденных в аппарате правительства. У японской стороны, как чиновников, так и представителей рыбопромышленных кругов, это породило в ходе переговоров отношение к представителям комитета как структуры, которая вряд ли имеет полномочия на принятие окончательного решения. Японцы поняли, что с понижением председателя комитета в классе в рамках кабинета министров, эпоха, когда за первым лицом, возглавляющим профилирующий орган, было последнее слово, закончилась и действительная сила перешла в руки вице-премьера, курирующего сельское хозяйство и рыболовства, а значит – в руки аппарата правительства и премьер-министра. Для большинства японских специалистов, которые многие годы профессионально занимались отношениями с Россией в области рыболовства, это было настолько кардинальным изменением ситуации, что они потеряли перспективу и почувствовали наступление очень тяжелых времен.

Однако новые сложности оказались связаны не только с реорганизацией во властных структурах. В особенно острую и злободневную проблему относительно быстро развилась проблема незаконного экспорта в Японию рыбы и морепродуктов, добытых российскими судами в российской же ИЭЗ. Российские власти в лице своих высших представителей вплоть до главы правительства все чаще и настойчивее требуют от японской стороны оказания помощи, или налаживания сотрудничества, в решении этой проблемы, и когда японцы не проявляют особой готовности, их начинают обвинять в нарочитой пассивности и заинтересованности в импорте не-законно произведенной и потому очень дешевой рыбопродукции.

Сущность же японской официальной позиции по этой щекотливой и в то же время животрепещущей проблеме заключается в том, что, по сути она является внутренней российской и потому с точки зрения японского законодательства те меры, под которыми российская сторона понимает “сотрудничество” в решении этой проблемы, необоснованны, тем более что японские рыбопромышленники, занимающиеся промыслом лосося, уже активно помогали российской стороне в разбирательстве со случаями браконьерского промысла и незаконных поставок. Несовпадение точек зрения и ведет к тому, что если в целом состояние российско-японских отношений характеризуется как хорошее, то этого нельзя сказать об отношениях в области рыболовства.

Неким подтверждением этого могут служить и сетования некоторых российских специалистов в области рыбного хозяйства на отсутствие в настоящее время былых теплых и доверительных личных отношений между высокопоставленными чиновниками двух стран. Возможно, что теперь, когда рыболовную политику в России определяет уже не только и не столько комитет по рыболовству, сколько аппарат правительства, ФПС и некоторые другие структуры, делом поддержания двусторонних отношений в этой области занимаются персонально люди, которые профессионально и карьерно очень слабо связаны с ней и не имеют достаточных опыта и знаний для столь тонкой проблематики. В качестве одного из примеров этого приводилась схема установления платы за право промысла для японских судов, по которой суммарный размер платы определялся умножением средней цены на японском рынке на объем квоты. Еще более усугубило ситуацию то, что все платежи за право промысла стали направляться в контролируемый правительством фонд развития рыболовства, причем возобладали сиюминутные настроения и с японцев стараются взять по максимуму, хоть на иену, но дороже, не обращая внимания на реальное положение на рынке.

Такое отношение заставляет японских специалистов высказывать свои опасения по поводу того, что безразличие к дальнейшей судьбе целых секторов японского рыболовства, некоторые из которых полностью зависят от возможности работать в зоне России, говорит об отсутствии в российском правительстве намерения развивать отношения с Японией в этой области на долгосрочной основе. С другой стороны, они считают необходимым убедить японских рыбаков в необходимости быть крайне осторожными, чтобы избежать непредвиденного развития событий перед лицом все большего ужесточения мер, применяемых российскими контролирующим органами, в первую очередь, пограничным ведомством, к иностранным рыболовным судам, заподозренным в ведении браконьерского промысла.

Они же отмечают, что очень важным с точки зрения будущего развития российского рыболовства и отношений России с зарубежными странами в это области является принятие федерального закона об охране водных биоресурсов, который по идее должен стать основным законом, своеобразной конституцией для рыбаков. А пока в отсутствие такового многие важные моменты определяются президентскими указами и постановлениями правительства, что и является одной из основ нестабильной ситуации и противоречивых решений властей.

Но даже в этих условиях нестабильности и противоречивости в действиях властей отчетливо прослеживается стремление вытеснить иностранный рыболовный флот не только из Охотского моря, но и всей зоны в целом, поэтому этот процесс будет ускоряться, поскольку промысловая база, и не только по минтаю, скудеет, а ОДУ сокращается. В то же время предпринимаются усилия по обновлению флота, в том числе и с привлечением иностранного капитала (германского, норвежского), что увеличивает промысловые усилия и давление на запасы. Некоторые дальновидные иностранные рыбопромышленники, например, поляки и те же норвежцы, в этих условиях пытаются обеспечить дальнейший доступ к запасам российской зоны через создание совместных предприятий и местных компаний со своим участием, и аренды или перевода своих судов под российский флаг. У многих японских рыбопромышленников разговоры о создании совместных с россиянами предприятий вызывают очень неприятные воспоминания, неудачный опыт конца 80-х – начала 90-х годов выработал стойкое предубеждение, но этот пессимизм пока мешает японцам осознать то, что уже поняли другие. Проблема выбора здесь стоит очень остро, ведь для многих на кон поставлено само существование в рыбной промышленности.

Одной из наиболее перспективных форм может стать сотрудничество с постоянно испытывающими финансовые трудности российскими научными учреждениями. Совместные работы по малоизученным и неиспользуемым коммерческим промыслом запасам могут принести очень серьезные плоды для обеих сторон. Многообещающим примером может служить развитие российско-американских отношений в этом направлении, хотя повышенная активность американцев представляется с японской стороны в виде некой угрозы интересам рыбопромышленников, поскольку она может сместить акценты в российской рыболовной политике в сторону позиции экологов, что отразиться на положении тех японских рыбаков, которые работают не только в районах к северу от Японии, но во всей северо-западной части Тихого океана.

Х. Сасаки подчеркнул,что при налаживании связей с российской стороной исключительно важную роль играет характер личных отношений, и до последних реформ японцы пользовались результатами кропотливого труда по созданию тесных отношений с теми, кто имел реальные возможности. Теперь эта задача опять стала крайне актуальной и для рыбопромышленников, и для правительственных чиновников, которые пока еще могут использовать репутацию своей страны у российских рыбопромышленных кругов как одного из главных партнеров.



Добавить комментарий

Войти через соцсети