---

Есть ли жизнь после саммита?

В сентябре прошел саммит АТЭС и сейчас идет период осознания общественностью того факта, стоили ли полученные результаты вложенных ресурсов. 15 октября 2012 года состоялась презентация Совместного исследовательского центра Института экономических исследований ДВО РАН и Школы экономики и менеджмента ДВФУ.

Ведущие ученые-экономисты Тихоокеанской России представили результаты своих исследований, и поделились прогнозами и оценками угроз и вызовов, с которыми может столкнуться Россия и ее дальневосточные территории в ближайшем будущем. Мнения были разные. Кто-то считал, что России нет места в «стае летящих гусей», коими именуются развивающиеся экономики Азии. Кто-то говорил, что у нас есть перспективы при грамотном управлении регионом, в соответствии с его географическими и экономическими реалиями.

Специально для наших читателей «Клуб Директоров» подготовил выдержки из докладов выступающих.

Александр Павлович Горюнов,
к.э.н., заместитель директора Института экономических исследований, посвятил свой доклад политическим итогам саммита АТЭС-2012:

 

«АТЭС – организация политическая, и ее собрания имеют скорее дипломатическую цель, нежели попытку прийти к конкретным экономическим договорённостям. По окончании всех встреч принимается итоговая резолюция стран-участниц. Обычно она содержит несколько общих положений о векторах международного развития в регионе на ближайшие несколько лет. В этом году ими стали: развитие транспорта и логистики, усиление продовольственной безопасности в регионе, либерализация торговли, международная экономическая интеграция и сотрудничество в области инноваций. Третий пункт является традиционным. Остальные три были подвергнуты активному обсуждению.

В части логистики обсуждались транспортные коридоры. При этом Китай уже инвестирует в проекты, которые направят грузопоток в обход России, и хорошо, что у нашей страны есть свои идеи им в противовес. В секции продовольственной безопасности приоритетным стал вопрос зернового экспорта. Россия взяла на себя обязательства повысить его до 30 млн тонн к 2035 г. Также рабочими группами были сформированы направления развития энергетической безопасности с упором на развитие энергетической составляющей. Были достигнуты российско-японские договоренности о строительстве завода по сжижению газа во Владивостоке и российско-китайские о льготных пошлинах на экспорт нефти из Китая. В целом итоги саммита для России можно оценивать, как положительные».

Олег Маркович Рензин,
зам. директора ИЭИ ДВО РАН, сделал попытку оценить степень выполнения поставленных перед Россией политических задач.

В результате можно говорить о том, что «степень и величина политического влияния России в регионе не изменилась. Удалось лишь осуществить информационный прорыв в Азию. Попытка же влиять на ход глобальных процессов выражалась скорее в 20-летних попытках вступить в ВТО. Правда, теперь мы будем столько же искать способы обхода ограничений, которые на нас налагает членство. Для Дальнего Востока саммит стал скорее проблемой, чем благом. Если сейчас будут резко прекращены финансовые вливания, то результата в развитии Приморья не будет, и все усилия уйдут в песок. Фактически же так и будет, так как федеральный бюджет уже отказался от дополнительного финансирования, а местный – не в состоянии поддерживать подобные темпы».

Сергей Константинович Песцов,
доцент кафедры политологии Школы региональных и международных исследований ДВФУ, выступил со свои докладом «Интеграционные процессы в Северо-Восточной Азии».

Несколько переформулировав «парадоксы Азиатско-Тихоокеанской интеграции», он вывел парадоксы российского восприятия саммита. «Анализируя саммит можно найти позитивные моменты, но результаты этой встречи ни к чему не обязывают. И хочу заметить, что многие азиатские страны не считают нужным следовать выработанным на нем стратегиям. Давно являясь членом АТЭС, мы пропустили момент, когда организация от стадии бурного развития перешла в стадию стагнации. Необходимо отдавать себе отчет, что Северо-Восточная Азия для участников АТЭС является своего рода «задним двором», и интегрировать и инвестировать сюда никто не собирается. Основным же направлением являются развитые азиатские страны. Многие примеры доказывают безрезультативность интеграции, в частности Латинская Америка. И проблема в том, что интеграция – это процесс не односторонний, он подразумевает под собой взаимообмен неких ресурсов на другие, получаемый от партнёров. К сожалению, у нас подобных ресурсов мало, и те уже на исходе. Последний из них, географическое положение, тоже перестает быть ресурсом, так как Китай строит транспортные коридоры в обход России.

С другой стороны, мы почему-то представляем, что бурный рост стран азиатского региона связан исключительно с интеграцией. На самом деле, экономическая интеграция в этом регионе существует лишь на базовом уровне. Все экономические взаимодействия осуществляются на двусторонних основах, выливаясь в «эффект чашки лапши», когда нарушение одной связи тянет за собой другие. Сейчас, в связи с резким ростом экономической мощи Китая, в Азиатско-Тихоокеанском регионе начинает разрушаться устоявшаяся схема экономического взаимодействия. Что придет ей на смену пока неизвестно».

Александр Павлович Латкин,
директор Института международного бизнеса и экономики, достаточно критично отнесся к результатам подготовки к саммиту АТЭС применительно к экономике Приморья:

«Саммит проводился с единственной целью – дать импульс экономического развития Приморскому краю и Владивостоку. Но результат не был достигнут, так как не удалось организовать старт многих крупных экономических проектов. В частности, до сих пор не подвели трубу к нефтеперерабатывающему заводу во Врангеле, не заработал кораблестроительный кластер экономики, ни один из проектов, которые должны были запускаться с участием частного капитала к 2012-13 годам, к сожалению, не стартовал. Если бы эти проекты удались, то было бы решено огромное количество проблем, в частности, проблема оттока населения. В целом большинство объектов саммита не сдано, а те, что сданы в срок, требуют доработок».

Виктор Григорьевич Белкин, директор Школы экономики и менеджмента, доктор экономических наук, профессор, попытался оценить результаты саммита с экономической и геополитической точек зрения:

«Владивосток стал центром столкновения интересов европейской и азиатской направленности. Экономическую эффективность при реализации проекта никто не считал, потому что основной целью этого проекта было удержать население от миграции, для предотвращения заселения территории населением других стран. Скажите, а что важнее: удержать население в крае или создать привлекательные условия для притока новых жителей? Я считаю, что логичнее улучшать условия, давать людям возможность реализовать собственную инициативу. Решить эту задачу может создание свободной миграционной зоны».

Профессор ДВФУ Тагир Хузиятов
дал свою оценку успешности саммита:

«Подготовка к саммиту – это порядка 70 инициатив от федеральных властей. Об их итоговых результатах рано говорить, так как бизнес будет продолжать действовать и, будем надеяться, что он продолжит действовать с той же интенсивностью, как и в предыдущем году. Существование такой формы как АТЭС способствует объединению мелких межгосударственных союзов. Трактовка слова интеграция, особенно применительно к России, постоянно отсылает к речам президента о степени интеграции азиатской экономики в российскую. Пока что она происходит и измеряется только на уровне «купил-продал», а должна происходить на всех уровнях от зарождения мысли до результата. Например, в Японии был разработан курс на глубинную интеграцию на ресурсном рынке, начиная с уровня разработки ресурсов до их переработки».

Михаил Васильевич Терский,
профессор Школы экономики и менеджмента ДВФУ:

«Я отношу себя к тем людям, которые считают, что чудо в лице саммита произошло. Этот проект был направлен на обеспечение институциональной составляющей. Он качественно улучшил инвестиционную среду в России. Удалось частично отладить бюрократические процессы, которые улучшили климат для проектного инвестирования корпораций. Очень важным результатом стало государственно-корпоративное сотрудничества с иностранными компаниями. Логистическая повестка на саммите появилась также с корпоративного запроса, потому что скорость движения по железной дороге слишком низка».

Пётр Яковлевич Бакланов,
директор Тихоокеанского института географии ДВО РАН,
профессор:

«После предыдущих саммитов, также посвящённых развитию регионов и интеграции, не было особых изменений. И у нас не особо заметны изменения, ведь саммит – это больше встреча для заключения договоров о сотрудничестве, и ждать резких изменений и выгод не стоит. А та инфраструктура, что была построена во Владивостоке, возможно, когда-нибудь станет достопримечательностью. Но, если подводить итоги, то результат, скорее в плюс, чем в минус».

Юрий Алексеевич Гнездилов,
профессор:

«Я хотел сказать, что не отношу себя к людям, которые считают, что произошло чудо, но в целом результаты саммита оцениваю как положительные. Хотя бы в том, что околокремлёвские чиновники вспомнили, что есть такая территория как Дальний Восток и его проблемы, к сожалению, всё же нужно решать. Но и это носило ярко выраженный московский оттенок, выражаясь в том, что наших специалистов не привлекли ни к разработкам проектов, ни к их реализации. Сейчас в работе находится концепция экономического развития Дальневосточного региона. Но опять же она разрабатывается московскими и кремлёвскими специалистами. Естественно, хотелось бы чтобы к ней привлекли и наших специалистов, знакомых со спецификой нашего региона и прилегающих к нему азиатских стран, потому что здесь только мы реально видим те возможности, которые могут быть использованы».

Итоги всех выступлений подвел директор ИЭИ ДВО РАН,
академик Павел Александрович Минакир:

«Мы пытались разобраться, что же на самом деле происходило на саммите АТЭС-2012, каковы его видимые эффекты и результаты, как в общественном сознании и в сознании экспертного сообщества воспринимается это событие. Во-первых, я согласен с тем, что завышенные ожидания породили завышенные разочарования. В нашем обществе сложился стереотип, когда международное мероприятие на всех этажах общества обсуждается с ожиданием чуда. А при условии, что подготовка сопровождалось мощными экономическими вливаниями, это создало большой пузырь ожиданий. У меня сложилось впечатление, что при подготовке к саммиту те, кто принимал решения и те, кто осуществлял подготовку, опасались, что кто-то будет мешать, и нагнетали атмосферу нужности этого события. В действительности, это дежурное мероприятие, которое не является «чудом». Те деньги, которые были потрачены, в принципе, можно было бы потратить с гораздо большей результативностью. С другой стороны, любое чисто государственное решение никогда не является 100% экономически обоснованным. Если давать оценку результатам от расходования ресурсов, то на троечку их можно оценить. Если говорить о результатах саммита в целом, то это долгоиграющее мероприятие, потому что эффекты будут проявляться и дальше. Но готов ли будет их кто-либо использовать в дальнейшем, это вопрос. С моей точки зрения, Дальний Восток является экономической утопией в желании сделать его равным Подмосковью с коммунально-экономической точки зрения. Необходимо определить, что же будет происходить в дальнейшем, ведь здесь нет ничего в плане ресурсов. Чтобы сделать эту территорию экономически привлекательной, развивать её нужно иначе, чем Москву».

Какими будут результаты, покажет время. Хотелось бы верить, что потраченные миллиарды смогут дать экономики столь желанный толчок к развитию.

---

---