Прислушайся к своему сердцу

О СЕБЕ. «Каждый имеет право быть самим собой. Стал заниматься рисованием примерно с пятого класса. Однажды в детстве на меня произвела огромное впечатление встреча с одним художником. У него были длинные волосы. Он говорил интересные вещи. И я захотел стать похожим на него. Скорее, даже прельстил меня сам образ жизни художника… До некоторого времени живопись была для меня как алтарь. Мне нравились мои картины. Они не спорили со мной, не ругались матом. Они меня понимали. “Автопортрет” – это одна из первых картин, написанная в восьмидесятых годах. Таким я был тогда – с длинными волосами, гордый, самонадеянный начинающий художник (сейчас я про себя называю эту картину “Дутый пузырь”)… После армии я думал: старые люди – глупые. А я никогда не состарюсь! Вёл богемный образ жизни: полная свобода во всем! Но пришел в тупик от этой свободы. Я был измучен противоречиями. Лет девять назад поверил в Бога. И стал сознательно менять свою жизнь. Я многое понял. Каждый имеет право быть самим собой».

О ТВОРЧЕСТВЕ. «Любая живопись имеет право на существование. Лет в 20 я думал: почему люди рисуют такие картины? Надо рисовать, как Ван Гог и Пикассо! Шилов, к примеру, был самым презираемым мною художником. Сейчас я считаю, что любая живопись имеет право на существование. Просто каждый человек выбирает между тем, что ему приходится делать, и тем, что хочется. А всё просто: прислушивайтесь не к мнению других, а к своему сердцу. Ведь главное – это искренность в своих занятиях. И такому человеку можно простить его ошибки… Я чувствую удовлетворение от того, чем занимаюсь. Хотя встречал сопротивление. На выставках были посетители, которые говорили: “Что это за живопись? И я так смог бы нарисовать!” Но есть и другие люди, те, которые понимают мои картины. Ради них я и работаю. И не обижаюсь на тех, кто не понимает меня. Есть коллекционеры, которые собирают мои картины…»

О СВОИХ КАРТИНАХ. «Картины – это шаги в поисках истины. «Ужас» – так называется одна из моих картин. Эта картина – ужас одного человека. Когда вокруг тебя толпа и тебя никто не понимает – это я называю вселенским одиночеством. Я тоже боялся одиночества. Но теперь я верующий человек. У меня есть жена, дети, Бог, много друзей… Моя картина о блудном сыне в какой-то степени автобиографична. Я тоже такой маленький человек… Заказы? К ним отношусь неоднозначно. Нужно зарабатывать деньги на еду и другие картины. Работая над заказами, стараюсь быть искренним. Понимаю, что в любой работе есть рутина, которую не хочется делать. Мне больше нравится выставляться в провинции. Владивосток – это монстр, лучше не лезть туда, если у вас маленькие зубы. Там встречают по одежке и провожают по одежке. В Артеме, Партизанске, Лесозаводске, Арсеньеве нахожу удовлетворение от того, что люди понимают мои картины».

О ПРИСТРАСТИЯХ В ЖИВОПИСИ. «Не люблю холодные образы. Шагал и Пикассо – авангардисты. Но они очень разные. Шагал осуждал Пикассо за то, что в его работах мало любви и человечности. Шагал – добрый, в его картинах много любви. У Пикассо – много огня, силы, но в этот мир как-то не хочется… Я хотел бы видеть картины, где много крови. Крови – то есть жизни, боли, страданий. Не люблю холодные образы. Вообще, наверное, нет таких средств, чтобы наиболее полно выразить, как человек любит женщину, или достаточно ёмко передать ужас предательства. До конца невозможно передать столь сильные чувства ни картиной, ни музыкальным произведением».

О ЛЮБВИ. «Это что-то чистое… Раньше я много размышлял о любви, о взаимоотношениях мужчины и женщины, искал любовь. Нашел. В лице не только жены, но и Бога. Любовь – это не интрига, не грязь, а что-то чистое. Другой не бывает, всё остальное – подделка. Искренняя любовь не предаст…»

О БОГЕ. «Стараюсь смотреть на мир глазами Христа. В последние годы я понял, что мы должны если не любить друг друга, то хотя бы быть терпеливыми к окружающим. Стараюсь смотреть на мир глазами Христа. Христос – он такой же, как я. Не в том смысле, что я святой… Ещё на первом курсе я услышал о Христе на лекции по философии. Три раза перечитал Библию, но тогда ничего не понял. Не нашёл, что искал в православной церкви (хотя уважаю чувства всех верующих). Нашел другую церковь – где пели и прославляли Бога. И я решил изменить свою жизнь. Я понял, как ничтожен. Мои картины часто противоречивы. Они не могут изменить мир и не стоят одной слезинки ребенка».

О ЛЮБИМЫХ КНИГАХ. «Стараюсь читать всё продвинутое, современное. Достоевского полюбил со школы. Чтение “Преступления и наказания” – это такое захватывающее приключение! Достоевский прямо не призывает к Христу, а приоткрывает нам Христа и настоящую любовь. В армии я прочитал всего Достоевского. Потом увлекся экзистенциалистами. Кафкой, например».

Многое из беседы с художником осталось “за кадром”: его музыкальные пристрастия, высказывания об армии (“Это шокотерапия! Я не считаю, что армия делает из мужчины мужчину”), о своих детях (“Сынок – мой самый благодарный зритель. Восхищается как никто другой…”) Когда в следующий раз увидите на афише фамилию Филатова, обязательно приходите на выставку: познакомиться, посмотреть, подумать…

По материалам О. Диденко,
газета «Восход», Арсеньев, 2002



Добавить комментарий

Войти через соцсети